И ОДИН В ПОЛЕ ВОИН

11 сентября 1918 г. в деревне Госка-Загорье Гдовского уезда был арестован крестьянин Алексей Карпов. Обвинялся он в агитации против партии коммунистов-большевиков и в том, что настраивал крестьян против рабочих и советской власти. Следователь уездной ЧК Данилов, проводивший дознание, выяснил следующее. (ГАПО, Р-725, оп.2 д.50)
На собрании, где проводились перевыборы в местные советы, Карпов выступил с речью, смысл которой сводился к тому, что Советы крестьянам не нужны, они ведут Россию к гибели, а нынешняя власть держится только на штыках и пулеметах. Участники собрания, среди которых были и ответственные лица из уезда и даже Петрограда, например, председатель Петроградского губернского продовольственного комиссариата Курочкин, слышали, как Карпов «призывал идти против Советов, которые теперь у власти», они «устраивают бойню, о крестьянах не заботятся, а помогают только рабочим». Другим свидетелям запомнилось, как он призывал крестьян «хлеба рабочим не давать». «Наша теперяшняя власть нам обещала много, но ничего не дала, обещала социализацию земли, а сделала национализацию…»
На допросе Алексей Карпов ничего этого не отрицал. Сам он, уроженец здешних мест, с октября 1917 г. был членом Петроградского Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, откуда вышел в июле 1918 г. Свое вы-ступление на перевыборном собрании он даже дополнил: «Крестьяне, занимаясь физическим трудом, не могут существовать, получая по 1/4 фунта хлеба, а рабочие работают только 8 часов, у них работа легче. Большевики обещали нам землю, мира, хлеба, а дают одну мобилизацию на войну…»
В защиту Карпова выступили односельчане. 2 октября в уездную Чрезвычайную комиссию по борьбе с контрреволюцией и саботажем поступил документ, который мы помещаем здесь, почти полностью сохранив его стилистику:
«Приговор.
Мы, нижеподписавшиеся граждане Петербургской губернии, Гдовско-го уезда, Гвозднинской волости, Горскороговского общества в числе 106 домохозяев, в присутствии членов Исполкома и членов Комитета бедноты, обсудив поведение Алексея Гаврилова Карпова, единогласно подписываемся в том, что вышеназванный односельчанин Карпов от юношества спиртных и иных крепких напитков не употреблял, в буйствах и шумных собраниях не участвовал, под судом и следствием не состоял, спекулянтом и саботажником не находился, а проводил текущие лета своей жизни по заповедям Христа Спасителя и был первым борцом против вредных лиц, причиняющих вред разного рода населению нашего общества, в особенности алкоголизма, выделки самогонки и разразившегося зла. На это и составлен настоящий приговор. Просим его освобождения…»
Очевидно, немало поломали свои головы гдовские чекисты над этим делом, прежде чем смешанная комиссия из представителей областного комиссариата по военным делам и членов ЧК уездного Совдепа приняла решение отправить Алексея Карпова в Петроград, на Гороховую, 2. Там-то уж смогут найти ему соответствующее наказание за его крамольные суждения. Однако же Карпову повезло. Вскоре коллегия Петроградского ЧК освободила обвиняемого в контрреволюционной агитации крестьянина на основании амнистии, принятой на 4 Всероссийском Чрезвычай-
ном съезде Советов по. случаю первой годовщины Окхяйрьскпйфеволю-ции (6 ноября 1918 г.)- Видимо, тогда на Гороховой еще было не до союзников рабочего класса — крестьян. А может, председателя питерского ЧК, заместителя Дзержинского, Якова Петерса, поставившего последнюю точку в деле Алексея Ефимова, убедил «приговор» гдовских крестьян в его защиту? Кто знает…

Опубликовано 20 Сентябрь 2010 в рубрике На рубежах России