ОПАЛЕННЫЕ ОГНЕМ

Разбойничье нападение фашистской Германии всколыхнуло всю страну. В полдень 22 июня Советское правительство обратилось к народу с призывом встать на защиту Отечества. Этот призыв нашел отклик в каждом городе и в каждой деревне. В Дно деповский гудок созвал железнодорожников на митинг. Машинисты, слесари, путейцы высказывали свое возмущение вероломным нападением. Машинист электростанции комсомолец Иван Ефимов заявил: «Я, как и все советские люди, до глубины души возмущен наглым выступлением фашистских правителей. Я прошу военный комиссариат принять меня добровольцем в Красную Армию. Хочу с оружием в pyiKax драться против    врагов    Родины».
Президиум Верховного Совета СССР объявил все-‘ общую мобилизацию, и сразу в военкоматы хлынул поток заявлений. Только за полдня в Дновский райвоенкомат пришли 75 человек. Среди первых приходили коммунисты. «Я как коммунист считаю своим долгом быть на передней линии борьбы с врагами нашей страны. Прошу послать меня на фронт. Я с честью оправдаю доверие нашей Родины, сыном которой являюсь»,— писал рабочий Виктор Федоров.
В первые дни войны на фронт ушли сотни дновцев.
Паровозников не отпустили — они были нужны на железной дороге, которая стала работать по законам военного времени. Перекрашивались в защитный цвет здания, вагоны. Несмотря на то что стояли белые ночи, была введена светомаскировка. Через станцию потянулись эшелоны на фронт—с войсками и техникой, со стороны фронта — с эвакуированными людьми и имуществом, с ранеными. Тяжелораненых отправляли дальше, других оставляли в местной больнице, в развернутом недавно госпитале. Пионеры приходили к санитарным поездам, дарили раненым цветы.
На фронте шли тяжелые бои. Из Восточной Пруссии на Ленинград рвалась немецкая группировка «Север» и часть сил группировки «Центр». На этом направлении враг сосредоточил 42 дивизии, 1,5 тысячи танков и 1000 самолетов. Бои шли в Литве, потом в Латвии. Немцы приближались к Острову.
2 июля первые бомбы упали на Псков и Великие Луки. Дно пока не бомбили, но городок железнодорожников уже успел пережить горечь утрат. Дновские паровозники, водившие поезда в сторону Пскова, попадали под бомбежку. Вражеские самолеты на бреющем полете расстреливали эшелоны с беженцами и ранеными и в первую очередь старались поразить паровоз. Первым погиб любимец Дно, капитан футбольной .команды Михаил Кукушкин. Похоронили его у родного дома на улице Красина, в небольшом садике.
Впервые фашистские самолеты бомбили Дно 10 июля. В тот день на станции скопилось много людей — военные, эвакуированные. Рвались бомбы, рушились здания, загорелись составы на путях… Жертв было много.
Враг наступал. 9 июля наши войска оставили Псков и, оказывая упорное сопротивление, стали отходить на Лужском и Новгородском направлениях. 15 июля по дороге   Псков — Дубровно — Шимск фашистские   мотори-
зованные части вышли к реке Шелони на границе Днов-ского района. Наши части, оборонявшиеся на этом участке, нанесли контрудар. Было захвачено много техники и пленных. На другой день противник, перегруппировав силы, потеснил наши войска, угрожая обойти Дно с севера.
17 июля фашисты заняли Порхов и продолжали двигаться на восток, в сторону Дно. Советское командование стремилось удержать в своих руках важный железнодорожный узел — Дновский «крест», как называли его военные. Однако сил было мало. Обескровленный в боях 22-й стрелковый корпус с трудом сдерживал натиск вражеских дивизий. Командир бросил в бой последние резервы, оставив без прикрытия даже штаб корпуса. В этот момент враги подошли к штабу и окружили его. В бой с ними вступила небольшая группа связистов 415-го отдельного батальона, жидкой цепью прикрыв командный пункт. Было их всего 20 человек. Они лежали на опушке рощи и вели огонь из винтовок и пулемета. Возглавлял их заместитель политрука роты Арнольд Мери.
Фашисты пошли в атаку при поддержке минометов. Они ложились под огнем пулемета и опять поднимались для очередного броска. У связистов кончились патроны. Раненный к этому времени Арнольд Мери добрался до склада и притащил ящик с патронами. Связисты усилили огонь. Но враги напирали и были уже совсем близко. Тогда раненный вторично замполит стал бросать гранаты. Его поддержали бойцы…
На выручку подоспела наша часть. Трижды раненный Арнольд Мери был отправлен в медсанбат. За этот подвиг А. К- Мери было присвоено звание Героя Советского Союза.
В тот же день фашистские войска перерезали железную дорогу на   Витебск в шести километрах от города.
Две группы бойцов дновского истребительного батальона вступили в перестрелку с врагами, но дновцев было мало, и они отошли.
К этому времени фашистские танки вошли в город Сольцы, что стоит севернее Дно на железной дороге. Таким образом путь на Ленинград был также отрезан. Возникла угроза окружения наших войск, оборонявших железнодорожный узел. Начался их отход. 18 июля врага уже сдерживали только отряды прикрытия. Город эвакуировался. Были вывезены оборудование депо, часть колхозного скота. Бойцы истребительного батальона вместе с солдатами железнодорожных войск взорвали депо, электростанцию, водокачку. Последний эшелон уходил из Дно в 3 часа ночи 19 июля под грохот боя с вражеским десантом на северной окраине города.
Дновские железнодорожники уходили в паровозные колонны резерва Главного командования, чтобы обслуживать фронты разных широт, машинистами на бронепоезда, в железнодорожные войска, чтобы впоследствии построить множество мостов и станций. 26 дновских паровозников топили в блокадном Ленинграде котлы 5-й ГЭС. Тысячи дновцев сражались на фронте и в партизанских отрядах, работали в глубоком советском тылу.
…От окраин, где падали в некошеную траву убитые фашистские десантники и защитники города, враг продвигался к центру. Солнце уже успело высушить ночную росу, и от нагретых рельсов и шпал поднималось марево, в котором плыл дым пожаров. Горели последние станционные постройки, побывавшие не под одной бомбёжкой, деревянные домики железнодорожников.
Дворец культуры, построенный в 1931 году, гордость дновцев, не был взорван. Здесь стояла доска Почета, на которой висели портреты лучших людей железнодорожного узла. Фашистский офицер, разыскав кого-то из работников клуба, подошел к цепочке портретов,   выпол-
НенныХ на больших листах   плотной   фанеры.   ВытаЩИЁ пистолет, ткнул дулом в первый портрет:
— Коммунист?
Не дожидаясь ответа, выстрелил.
— Коммунист? Еще выстрел…
Многие знатные люди города, чьи портреты нарисовал художник, не были членами партии, но фашист заочно, символически расстрелял их всех: и учителя музыки А. П. Брусенцова, и машиниста И. М. Петропавловского, и кондуктора С. Е. Орлова, и дежурного по станции В. П. Павлова, и других.
С первого дня оккупации города гитлеровцы стали расстреливать и живых людей. За появление на улице после 18 часов — расстрел, за появление на железнодорожных путях — расстрел…
Немцы провели перерегистрацию населения. Все трудоспособные от 14 до 65 лет должны были отбывать трудовую повинность. Захватчики установили 14-часовой рабочий день.
Дновскому железнодорожному узлу в военных планах гитлеровцев было отведено важное место. Здесь сходились дороги от Ленинграда и Старой Руссы, где наши войска остановили врага. По железной дороге Ленинград—Витебск при необходимости удобно было вести переброску войск с одного направления на другое. Но чтобы узел начал работать, требовалось восстановить путевое хозяйство, депо и другие взорванные объекты. Необходимо было думать и об укреплениях: Дновский «крест» бомбила советская авиация, он находился под пристальным вниманием наших разведчиков и партизан.
В городе фашисты создали так называемый рабочий лагерь. Из деревень согнали жителей и заставили ремонтировать   пути, рыть траншеи, разгружать   вагоны.