Последние годы Псковского кадетского корпуса

«Вскоре, — говорится в письме директора, — стрельба прекратилась и начались мирные переговоры. С утра 26 октября было спокойно, лишь ходили тревожные слухи, будто бы юнкера сдались и в Петрограде совершён переворот. Некоторые из воспитанников, возбуждённые забежавшими юнкерами, настойчиво предлагали принять участие в уличных выступлениях, и нашему педагогическому составу пришлось приложить немало усилий, чтобы удержать их от подобного безумия»390. По утверждению директора, следовательно, кадеты 26 октября 1917 г. оставались в здании и никаких активных действий не предпринимали. Всё их участие в событиях сводилось к дружескому общению с юнкерами вечером 25 октября.
Однако из мемуаров воспитанников, изданных в «безопасной» эмиграции, видно, что дело обстояло несколько иначе. Так, А. В. Булгаков вспоминал на страницах журнала «Досуг кадета-псковича»: «Во время октябрьского восстания корпус был три дня под обстрелом, но Бог хранил. На третий день восстания 1-я рота разобрала винтовки и пошла на помощь юнкерам, несмотря на то, что директор корпуса и некоторые воспитатели этому противились»391. Эти сведения подтверждаются также данными, приведёнными в книге А. Маркова «Кадеты и юнкера в Белом движении»392.
Описание заключительных событий, произошедших 26 октября 1917 г., у директора корпуса и его воспитанников совпадает. Около 11 часов дня к зданию Академии прибыл отряд солдат. По словам директора, они были «разъярёнными, с выкаченными глазами и осипшими голосами», икричали: «Гражданские лица, выходите из здания, сейчас будем расстреливать»393. Солдаты ворвались в вестибюль и пытались подняться на верхние этажи, чтобы расправиться с кадетами. Лишь вмешательство корпусного хлебопёка Кукушкина и каптенармуса Махалина предотвратило бойню. Директора же солдаты не только не стали слушать, но и пытались вывести в сад, чтобы расстрелять. С большим трудом ему удалось убедить их в своей невиновности и непричастности кадет к выступлению юнкеров.
Документы, повествующие о жизни корпуса в 1918 г., сохранились очень плохо. Из мемуарных свидетельств известно, что во время захвата Казани белыми войсками, в начале августа 1918 г., кадеты активно им содействовали. Когда же в сентябре к Казани подошли красные части, большинство сотрудников и воспитанников корпуса покинуло город. В Казани остались только тяжело больные кадеты, несколько лиц из числа нижних чинов и прислуги. Из них, решением местных властей, в сентябре 1918 г. была сформирована Единая трудовая школа, которую возглавил бывший корпусной писарь Н. Яхонтов.
Ушедшие из Казани воспитанники и сотрудники Псковского корпуса прошли «походным порядком» около шестидесяти вёрст до расположенного на Каме города Лаишева. Там они погрузились на пароход и водным путём достигли Уфы. Из Уфы «псковичи» отправились в Иркутск, где им было отведено под размещение здание Духовной семинарии. Там кадеты, наконец, смогли приступить к прерванным занятиям. В Иркутске у них нашлось немало друзей. Дело в том, что в этом городе размещался «свой» Иркутский кадетский корпус (образован в 1913 г.), воспитанники которого, конечно, быстро нашли общий язык с псковскими кадетами. В конце
1919 г. к ним присоединились эвакуированные из Оренбурга Оренбургский-Неплюевский и 2-й Оренбургский кадетские корпуса. В Иркутске, таким образом, сложилось целое братство из четырёх корпусов.
Общим для них явлением стали ускоренные выпуски. Воспитанники всеми правдами и неправдами покидали корпусные классы, чтобы поступить в одно из военных училищ, входивших в состав вооружённых сил А. В. Колчака. Тут любопытно отметить, что белый адмирал, хоть мимолётно, но бывал в Пскове. В апреле 1917 г. он приезжал на совещание командующих фронтами и флотами России, которое проходило в нашем городе, в штабе Северного фронта. Кстати, в 1918 г. Колчак утвердил для псковских кадет особый нагрудный знак. Он представлял собой крест св. Ольги, чёрный с белым кантом, в сердцевине которого располагался герб Пскова, увенчанный императорской короной. За крестом перекрещивались мечи князей Довмонта и Гавриила, а герб окружали слова девиза «Чести моей никому не отдам». На трёх концах креста находились вензеля: сверху — императора Николая II, слева — императрицы Екатерины II, справа — императора Александра III. На нижнем конце креста стояла дата «1783» — год, в котором была на правильных началах организована Псковская гарнизонная школа394.
В декабре 1919 г. к Иркутску приблизились красные войска. 27 декабря в городе вспыхнуло восстание, поднятое сторонниками Советской власти. Как сообщает воспитанник Псковского корпуса А. В. Булгаков, «кадеты, выступив против повстанцев, дрались с ними, защищая до последней возможности стены своего здания; в неравной борьбе многие погибли, а оставшиеся в живых были взяты в плен»395. Об участии псковских кадет в боях за Иркутск упоминает также воспитанник Оренбургского-Неплюевского корпуса А. Еле-невский. По его воспоминаниям, 2 января 1920 г. в корпус пришло три псковских кадета, которые призывали «неплюев-цев» принять участие в бою. При этом один из делегатов сказал: «Нам, псковичам, тяжело — у нас в первой роте человек пятьдесят, не больше, помогает, чем может, даже третья рота. Дайте помощь»396. Из этих слов видно, насколько поредел Псковский корпус к 1920 году. Ведь 3-я рота — это мальчишки 13—15 лет, слишком юные для боя. «Неплюевцы» не заставили себя долго просить. Быстро собрался отряд (31 чел.), который прибыл в здание, занятое Псковским корпусом. Кстати, Еленевский вспоминал, что в передышках между боями псковские кадеты рассказывали ему о «боях за Казанскую крепость в ноябре 1917 г., которую они защищали вместе с юнкерами, о боях за Казань в августе 1918 г.»397.
5 января 1920 г. красным удалось взять Иркутск. «Ночью, — вспоминал Еленевский, — поднялась сильная стрельба, бухнуло даже несколько орудийных выстрелов, затем всё смолкло… Утром проснулись уже в красном Иркутске»398. Жизнь псковских кадет, по воспоминаниям Булгакова, спас «комиссар, взявший корпус, бывший офицер и не коммунист»399. Он внёс их фамилии в списки оренбургских казаков, которым советские власти разрешили уехать на родину. «Оказавшись свободными, — пишет мемуарист, — кадеты понемногу стали пробираться в добровольческие части и в рядах этих белых частей продолжали борьбу с красными»400. Однако как учебное заведение Псковский корпус в 1920 г. перестал существовать.
В 1925 г. в Париже было основано Объединение Псковского кадетского корпуса. В качестве его главных целей провозглашались: установление связей между бывшими однокашниками, сбор различных материалов о корпусе, образование кассы взаимопомощи. Три года спустя возник Союз Российских кадетских корпусов, в состав которого вошло и объединение Псковских кадет. К 1956 г. в его составе оставалось всего 35 человек.

Удивительное мужество и упорство, с которым псковские кадеты сопротивлялись советской власти, были присущи воспитанникам всех кадетских корпусов. Видный деятель белого движения и писатель А. В. Туркул в своей книге «Дроздовцы в огне» писал: «Кадеты пробирались к нам (в Добровольческую армию. — А. М.) со всей России… Мальчуганы умудрялись протискиваться к нам через все фронты. Они добирались до кубанских степей из Москвы, Петербурга, Киева, Варшавы… Сколько сотен тысяч взрослых, больших, должны были пойти в огонь за своё отечество, за свой народ, за самих себя вместо того мальчугана. Тогда ребёнок не ходил бы с нами в атаки. Но сотни тысяч взрослых, здоровых, больших людей не отозвались, не тронулись, не пошли. Они пресмыкались по тылам, страшась только за свою в те времена ещё упитанную человеческую шкуру. А русский мальчуган пошёл в огонь за всех»1101. В этом удивительном самопожертвовании совсем юных мальчишек и нашла своё блестящее выражение педагогическая система кадетских корпусов.
401 Туркул А. Дроздовцы в огне // Я ставлю крест.. М, 1995. С. 36, 39—40.

Сайт с деревянными палочки для мороженого. Купить опт.

Страницы: 1 2 3 4

Опубликовано 21 Сентябрь 2010 в рубрике Обаяние мундира