В огне войны

и раньше. Но в августе 1919 г. стало очевидным, что союзники с помощью «героя-партизана» хотят расколоть белую армию, создать в его лице противовес ее командованию с тем, чтобы легче было управлять Белым движением на Северо-Западе России в собственных интересах. Последней каплей для генерала Юденича стало требование главы союзнической миссии в Ревеле генерала Гофа передать Булак-Балаховичу подкрепление и обеспечить его всем необходимым. И хотя внешне Юденич не подал виду, — все-таки от союзников зависело вооружение его армии, — он сразу разгадал хитрость английских генералов: ослаби гь командование СЗА накануне ее нового наступления на ПетрО1 -рад и повернуть армию в нужном им направлении. Куда? Об этом теперь можно только догадываться. Но скоре всего была идея двинуть белую армию из Пскова в московском направлении как можно дальше, используя потом этот фактор в целях территориальных претензий. Ведь не случайно на первых переговорах с Советами в Пскове в сентябре 1919 года эстонская сторона в ультимативной форме потребовала установить границу между Эстонией и Советской Россией по линии Петроград-Дно-Великие Луки-Орша. И вряд ли эти свои претензии эстонцы заранее не обговаривали со своими «шефами» — англичанами.
Для Н.Н.Юденича подставить под удар решающее наступление СЗА на Петроград — значило поставить крест на всех своих усилиях последних лет. Начиная с ноября 1918 года, когда генерал от инфантерии нелегально перебрался из Петрограда в Финляндию, не было у него более желанной цели, нежели возглавить военный поход на вторую красную столицу и взятием ее сразу разрубить «красный узел, завязанный на горле у России». Собственно говоря, внезапность, решительность, умение рисковать в самой, казалось бы, невыгодной обстановке и сделали Н.Н.Юденича героем Кавказской войны в 1915-1916 годах.
Вот откуда такая решимость и жесткость в его приказе по армии от 22 августа 1919 года. И в соответствии с этим приказом также решительно и жестко действовал Пермикин. Уже утром 23 августа руководимая им крупная группировка войск, в тайне от эстонцев, прибыла из Нарвы в Псков, сразу же были арестованы десять офицеров Особой сводной дивизии, при попытке скрыться был застрелен начальник штаба полковник Стоякин. Перед
тем, как взять под арест самого Булак-Балаховича, Пермикин передал ему через брата Балаховича — Юзефа -письмо, которое немало говорит о взаимоотношениях двух боевых товарищей:
«Предупреждаю, что я, как офицер, не могу не исполнить приказа своего главнокомандующего и должен буду исполнить его в точности, не считаясь ни с какими условиями. Более тяжелого положения в жизни я не переживал. Ты меня, предполагаю, знаешь и мне поверишь. Знай, что твоя жизнь и свобода в полной безопасности, и ты ими волен распорядиться как угодно и в будущем. В этом порука — мое слово, которое для меня дороже жизни. Я прошу тебя об одном, как батьку, любящего солдата, что ты примешь все от тебя зависящие меры, чтобы наши младшие братья меньше пролили нужной для Родины крови» (цитируется по роману В.Ко-четова Угол падения ).
В ответ на это письмо С.Булак-Балахович дал честное слово, что останется под домашним арестом на квартире. При нем был оставлен адъютант Талаб-ского полка прапорщик князь Шувалов (в октябре 1919 г. он погиб в бою под Гатчиной). Когда же приехавший в Псков Н.Н.Юденич потребовал Балаховича в свой вагон, то оказалось, что «батька», введя в заблуждение Шувалова тем, что Пермикин якобы разрешил ему проститься с полками, сел на лошадь и ускакал по Рижскому шоссе за город в расположение штаба 5-й Эстонской дивизии. Посланный за ним разъезд всадников был остановлен развернутой цепью солдат под командой Балаховича, который предупредил, что он «ничьих приказаний исполнять не будет, никого не признает и, если кто-нибудь будет приближаться, отдаст приказание стрелять». (Из приказа Н.Н.Юденича № 20 от 24 августа 1919 г.)
Юденич, расценив этот поступок Булак-Балаховича как оставление поле боя, приказал его «исключить из списков армии и считать бежавшим».
Несомненно, события связанные с неудачным арестом и последующим бегством Балаховича к эстонцам отрицательно сказались на положении белых в Пскове. Эстонские части, без всякой видимой причины, в два дня оставили свои позиции под Псковом, Порховом и Островом и отошли к Изборску, чем оголи-
ли правый фланг союзнических войск. Дальнейшее удержание Пскова белой армией стало бессмысленным. Командование 2-й дивизии приняло решение оставить город без боя и в полном порядке, без потерь отойти по направлению к Гдову, за речку Желчу. В условиях подготовки СЗА к решающим боям за Петроград, ее главнокомандующий посчитал это наиболее разумным.

Страницы: 1 2

Опубликовано 21 Сентябрь 2010 в рубрике На рубежах России